В настоящий момент российский бизнес проходит интересный этап своего развития. Заканчивается бурный переходный период, когда главным содержанием деятельности предпринимателей было не производство товаров и услуг, а перераспределение (по длинной цепочке) бывших советских активов. Сначала казенное имущество приватизировали «красные директора», затем «красных директоров» начали экспроприировать олигархи, потом к процессу подключились чиновники и заставили олигархов поделиться. В результате бизнес приобрел весьма своеобразные стереотипы делового поведения, жизненно необходимые десять лет назад, но уже устаревшие сегодня: короткий горизонт планирования, привычку работать в условиях неполной информации (или вообще наугад), непонятно на чем основанную уверенность в том, что простого здравого смысла достаточно для принятия решений по сложным вопросам.
Пожалуй, один из немногих навыков, «полезных» и тогда, и сейчас, – умение работать в коррумпированной среде. Как полагают наши предприниматели и их менеджеры, развитие ситуации в стране и дальше будет сыпать им на головы неисчерпаемые возможности легкого обогащения, рынок будет все так же прощать им многочисленные ошибки (за которые любой западный бизнесмен вылетел бы в трубу), а настоящая конкурентная борьба за потребителя, в отличие от конкуренции за благосклонность госаппарата, так никогда и не наступит.
Свою задачу «переходный бизнес» худо-бедно выполнил, за счет перераспределения советских активов в России созданы основы рыночной экономики. Теперь надо начинать работать по-настоящему, как когда-то первобытные люди переходили от присваивающего хозяйства к производящему, то есть от охоты и собирательства — к земледелию и скотоводству. И подобно тому, как у древних людей падение роли охотников и собирателей кореньев стало социальной катастрофой и сопровождалось конфликтами (и даже временным сокращением продолжительности жизни с 30 до 20 лет), так и смена ролей в современном отечественном бизнесе не может произойти спокойно.
Положение осложняется тем, что в конфликт «производящего» и «перераспределяющего» стилей предпринимательства вмешалась третья сторона – государство. Оно подхватило эстафету «перераспределяющего» бизнеса и сейчас увлеченно занимается тем, чем был занят бизнес 1990-х, то есть захватом чужих активов и финансовых потоков. Это воспроизводит в бизнес-среде полубандитские правила игры, усиливает коррупцию, и закрепляет в сознании соответствующие стереотипы поведения.
Главным ресурсом «перераспределяющего» стиля предпринимательства является его укорененность в национальном менталитете и традициях, а также наличие долговременного источника финансирования неэффективности государства и бизнеса – нефтяных и газовых запасов. По справедливости, в чиновничьих и менеджерских кабинетах рядом с портретом президента должен бы висеть портрет покорителя нефтеносной Сибири Ермака Тимофеевича – главного кормильца нынешнего и будущих поколений российских управленцев.
Основной ресурс «производящего» стиля – влияние мирового рынка (в том числе опыт взаимодействия с иностранными партнерами, в частности, с филиалами и дочерними фирмами транснациональных корпораций в России) и неумолимая поступь цивилизации, вынуждающая людей совершенствоваться, невзирая на трудности, иногда даже вопреки экономическим резонам. Борьба двух вышеупомянутых тенденций, представляющих два противоположных стиля ведения бизнеса, будет определять ситуацию в экономике, да и в обществе в целом.
Чтобы перейти от «перераспределяющего» бизнеса к «производящему», требуется сначала избавиться от «детских болезней» в менеджменте. В первую очередь это проблемы, связанные с поддержанием необходимых характеристик технологических- и бизнес-процессов. Например, обеспечить на полках супермаркета стабильный ассортимент товаров, — задача, казалось бы, более простая, чем разработка новых товаров или услуг, но для наших ритейлеров, оказывается, трудновыполнимая. Им почему-то легче захватывать новые рынки и выходить в новые ниши, чем систематически выполнять стандартные действия по удержанию «своих» покупателей. Рекламные агентства готовы заниматься каким угодно креативом, лишь бы не выполнять нудную, но необходимую работу по подкраске и подклейке износившейся «наружки», по скрупулезному подсчету позитивных и негативных отзывов потребителей, и т.п. Что же касается традиционно наплевательского отношения производственников и строителей к соблюдению обязательных технологических параметров, то оно давно стало «притчей во языцех».
Вторая группа проблем обусловлена особенностями отечественного образования, а также отсутствием бизнес-опыта у нашего населения в целом. И в школе, и в ВУЗе мы учили отдельные, почти не связанные друг с другом дисциплины. На каждую – свой преподаватель, свой экзамен, своя оценка. Можно быть лучшим по истории и литературе, но отставать по математике и физике. Проучившись десять лет в школе, и еще пять в университете, уже трудно заставить себя уделять внимание всем элементам бизнес-процесса. Утрачена характерная для крестьян способность смотреть на свои действия в комплексе, с точки зрения конечного результата – урожая. Крестьянин не мог сказать себе: «Ну ладно, вспахал я плохо, зато вовремя, и за счет тщательной прополки и уборки соберу хороший урожай», или: «Лошадь я забыл напоить, придется задать ей овса побольше».
В странах с давними ремесленными и предпринимательскими традициями подобное «дезинтегрирующее» влияние классического образования успешно преодолевается – молодежь с детства видит, что в настоящем деле нет мелочей, что для достижения конечного результата требуется строго следование технологическим регламентам, в широком смысле этого слова. В России, с нашим советским прошлым, где большая часть населения работала на больших заводах, стройках и фермах, связь между отдельными действиями отдельного человека, и влиянием этих действий на благосостояние этого самого человека, далеко не столь очевидна. Неаккуратное выполнение той или иной производственной операции могло принести предприятию серьезный ущерб, но об этом, скорее всего, узнали бы в лучшем случае несколько человек (рабочий-бракодел, контролер ОТК, мастер, возможно начальник цеха), финансовые последствия для виновных были бы неизмеримо малы по сравнению с нанесенным ущербом, общественный резонанс и воспитательный эффект – минимальны.
Поэтому трудно переоценить то «оздоравливающее» влияние на состояние менеджмента в стране, которое оказывает малый бизнес. Именно он, а не крупные корпорации, повседневно и повсеместно вырабатывает и распространяет среди населения необходимые стереотипы поведения. Люди, с детства наблюдавшие четкую работу в магазинах и на бензоколонках, изначально будут иметь преимущества перед теми, кто с малолетства стоял в очередях и по полдня ждал прихода слесаря-водопроводчика. В-общем, критичной для отечественного предпринимательства проблемой является не сам по себе перечень управленческих дефектов и недоработок (хотя этот список весьма обширен, в Китае, например, он еще более внушителен), а тот неадекватный современным требованиям механизм, с помощь которого наши менеджеры пытаются решать задачи организации и управления.