Как-то странно устроены отношения искусства со зрителем. Чем совершеннее, изощреннее произведение, тем спокойнее относятся к нему его искренние ценители. Одобряют, конечно, но без особых восторгов.
Вот в далеком прошлом, когда зритель был неискушен и наивен, его легко можно было довести до крайнего восхищения. Взять, к примеру, древнегреческий театр. С сегодняшней точки зрения – весьма примитивно устроенное действо. На сцене стоит малоподвижный солист (всегда мужчина, даже если роль женская) и декламирует текст. Чуть ниже располагается хор, который периодически перебивает солиста своей порцией декламации. Ни декораций, ни нормального грима, ни актерской игры в современном смысле.
Однако именно такой, с позволения сказать, театр, волновал умы куда больше, чем все сегодняшние театры и кино вместе взятые. В частности, афинские зрители так сопереживали страданиям героев трагедии Эсхила (жителей города Милета, угнетаемых персами), что власти запретили спектакль из-за опасений за душевное здоровье афинян. Можете ли вы себе представить подобный эффект от фильма или спектакля в наши дни? А ведь театр с тех пор явно стал совершеннее.
Главное условие культурного прогресса – необразованный, наивный его потребитель. Хорошо известен анекдотический (хотя и печальный по результату) инцидент, случившийся на Диком Западе США в XIX веке. В маленьком городке бродячий театр показывал местным ковбоям шекспировского «Отелло». Не думаю, что постановка и исполнение были шедевром, но зрители все равно так расчувствовались, что один из них выхватил кольт и пристрелил злодея Яго прямо на сцене. Трудно придумать лучший комплимент как Шекспиру, так и покойному актеру.
С тех пор сценическое искусство шагнуло далеко вперед, а его влияние на чувства – далеко назад. Всего-то пятнадцать-двадцать лет назад еще можно было изредка увидеть человека, плачущего у телевизора (слезоточивые мексиканские сериалы всерьез владели эмоциями миллионов пожилых россиян). Сейчас зрителя уже ничем не проймешь, он глядит на все, как на компьютерную игру. Единственное, что его может по-настоящему взволновать – выступление министра финансов. Пусть тот выдержит долгую МХАТовскую паузу, а затем объявит о девальвации рубля. Вот будет катарсис – Эсхилу и не снилось!